Виктор Кротов
Проза Невышедшие книги Собрание несочинений
 
Сопроводительные тексты
 
 
на главную
 
ппп
  Собрание несочинений - это заповедник замыслов.
       
 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Каждый кто владеет грамотой, пишет своё собрание сочинений. У одного оно состоит из школьных тетрадей, служебных записок и десятка писем, посланных жене из санатория. У другого - ещё и стопка научных статей или даже монографий. У третьего... Впрочем, пусть читающий эти строки отвлечётся и сам прикинет состав своего полного собрания сочинений. "Рукописи не горят" - и сочинениям нашим часто суждено путешествовать по времени с нами и после нас.

Увы, нам с легкостью удается замусорить свое собрание сочинений, зато написать главное получается не всегда. Всё незавершённое, оборванное или не перешагнувшее границ замысла - всё это составляет вторую часть нашего наследия: собрание несочинений.

Грань между сочинением и несочинением не всегда очевидна. Семя, росток, побег... Замысел, набросок, черновик... Да и сам человек, сочиняющий или не сочиняющий, каждая человеческая индивидуальность несёт в себе такую же неочевидность. В каждом из нас заключён некий замысел личности - наверное, глубокий и полноценный, но нуждающийся в том, чтобы мы наполнили его своей жизнью. Достаточно ли мы преуспеваем в этом, успеваем ли дописать эту доверенную нам рукопись или нет, но замысел существует и жаждет раскрытия.

Где-то я читал про писателя, уставившего целую полку роскошно переплетёнными книгами собственного несочинения. Не сочинения, но замысла и воображения. Названия этих книг были для него реальностью, и чистые листы под переплетом как бы несли невидимый постороннему текст. (Текст этот обладал, надо думать, немалыми достоинствами в силу своего чисто идеального существования.)

Можно увидеть здесь не просто анекдот, но притчу - символ уважения к замыслу, признание ценности зерна, в котором потенциально заключено растение.

В этом ключе мне и хотелось составить своё собрание несочинений: дать небольшую, но реальную жизнь внутренним замыслам, которые мне самому порою представляются чем-то уже существующим - книгами на полке...


С такими намерениями приступал я к первой редакции "Собрания несочинений". Было это в 1981 году, и на моей воображаемой полке стояло намного больше несочинений, чем сочинений (а о напечатанных книгах не приходилось и мечтать).

Но у этой книги оказался свой характер.

В двери "Собрания несочинений" забарабанили кулаками и те книги, которые уже были написаны. Вы уже существуете, что вам ещё надо? - сопротивлялся я. Но мы неопубликованы, мы ещё рукописи, ты будешь нас переделывать, значит мы недосочинения, пиши о нас тоже! - убеждали они меня. Мелкие разрозненные сочинения вроде стихов или афоризмов собирались компаниями и заявляли: мы вместе можем стать книгой, о ней здесь тоже должно быть написано. Даже две-три опубликованные книги, стремились совершенствоваться дальше и отрицали свою окончательную сочинённость.

В конце концов я и сам перестал понимать, каким образом можно отделить сочинения от несочинений. Что говорить - над каждой написанной книгой хочется ещё поработать, тем более когда никто не вырывает её из рук для немедленной публикации. И как для любящих родителей выросшие дети всё-таки остаются детьми, так и для меня даже самые доработанные мои сочинения в чём-то остаются несочинениями. Каждое из них я с удовольствием бы довёл до новой редакции. Слишком остро порою ощутимо отличие реализации замысла от его внутренних возможностей.

И если говорить о замысле личности, то, может быть, его в большей степени раскрывают именно замыслы творчества, а не результаты. Ведь каждому из нас приходится иметь дело с собственной недосочинённостью, и не всегда мы её преодолеваем достаточно удачно. А замысел - это Замысел.

Может быть, мне и не хватило бы энтузиазма на вторую редакцию "Собрания несочинений", если бы не переход на компьютер (здесь я не могу удеражться от похвалы прогрессу, который дал пишущему человеку больше творческой свободы в обращении с текстом!). Пока "Собрание несочинений" оставалось машинописью, трудно было представить, что я возьмусь её перерабатывать. Но вот мне ввели эту книгу в компьютер.

Стоило мне заглянуть в файлы - и удержаться уже было невозможно. Магическое электронное обминание текста, когда не нужно думать о ножницах, клее, корректуре и перепечатке, началось как бы само по себе...


Вместо послесловия: "СОБРАНИЕ НЕСОЧИНЕНИЙ", РЕДАКЦИЯ ВТОРАЯ

    Но там, где, в ясности, один
Ты друг себе и господин,
Там, в одиночестве, свой край
Добра и красоты создай.
 
      Гёте

Книжка о собрании несочинений сочинена. Но закончена ли она навсегда? Если со временем ей предстоит быть исправленной и переписанной, то эта следующая её редакция тоже относится, значит, к несочинениям и тоже заслуживает здесь нескольких строк. Такой разговор об этой странной книге послужит подходящим послесловием для неё.


Надеюсь, что со временем некоторые из описанных здесь книг будут закончены. Любая из них при этом может остаться и среди несочинений. Не могу представить себе книгу, которую не хотелось бы улучшить, довести до новой редакции, до нового уровня, до нового качества. Даже если будет очевидно, что новой редакции не бывать (как некоторым несочинениям вообще не суждено быть написанными), заслуживает внимания само её обсуждение в этом ключе, то есть разговор о несочинении. Сочинённое всегда позади, оно всегда - лишь материал для дальнейшей работы...

Получается, что "Собрание несочинений" имеет целью не добавить к сочинённым книгам описания несочинённых, а рассмотреть возможности и невозможности будущей работы с каждой из них. И в этом отношении новая редакция самого "Собрания несочинений" вполне возможна. Она стала бы изображением нового состояния поля работы, нового понимания своих задач.


Идея "Собрания несочинений" возникла в начале лета 1981 года. Она сводилась к тому, что задумано слишком много, что в действительности на всё это может не хватить ни сил, ни времени, и что хорошо бы сохранить хотя бы сами замыслы. Наверное, это "хорошо бы" вызревало бы ещё долгое время - подспудно и неторопливо. Но вскоре я попал в самую чёрную полосу своей жизни. Долгое время я не мог писать вообще, не считатя попыток взяться за "Когда трудно". После того, как оцепенение начало спадать, общее моё состояние, в том чмсле и физическое, было настолько скверным, что я повёл себя подобно каланхоэ, которое растёт у меня на подоконнике. Когда это растение чувствует себя погибающим (будь тому причиной пересохшая земля, надломанный стебель или что ещё), оно начинает стремительно выбрасывать по краям листов новые отростки, крошечные свои копии, чтобы хоть они продолжили его существование. Нечто похожее произошло и со мной: собравшись помирать, я схватился за составление книги, которая могла бы наиболее полно вместить то, что не успела вместить моя жизнь. "Помереть не померла", как поётся в смешливой песенке, и срок расставания с жизнью постепенно перестал меня заботить. Желание взглянуть на свою работу в целом, однако, сохранилось и даже окрепло - настолько, чтобы довести "Собрание несочинений" до конца. А это оказалось, как обычно и бывает, гораздо труднее, чем думалось в начале.

Эта книга стала для меня серьёзнейшим экзаменом. Если я не мог ответить на очередной билет, приходилось долго и усердно заниматься переподготовкой, потому что ни одного билета нельзя было пропустить: я тянул их все подряд. Для некоторых книг работа, связанная с "Собранием несочинений", имела, видимо: поворотное значение.

Можно рассматривать эту книгу и как эксперимент. Получился своего рода рабочий дневник (только не текущий, а единовременный - с оглядкой назад и с заглядыванием вперёд), который касается почти всей жизни - и не слишком ли близко порою касается?.. Эксперимент довольно рискованный: я до сих пор опасаюсь, как бы эти описания ненаписанного не повредили дальнейшей работе. Любой пишуший знает, как может попортить дело не то что письменное изложение, но даже пересказ того, что собираешься писать, в дружеском разговоре.


Честно говоря, мне не очень верится во вторую редакцию "Собрания несочинений." Пусть лучше в ней не будет нужды. Пусть все силы будут направлены на описанные в нём книги, и сами эти книги будут развивать моё "собрание" - сочинений, несочинений, какя разница (сам уже запутался в этих терминологических парадоксах). Но я рад, что сумел на сегодняшний день представить себе всё, что должен делать. Не исключено, что когда-нибудь такая потребность возникнет снова. Не исключено, что в более солидном возрасте эта потребность будет направлена скорее на подведение итогов, чем на очерчивание перспектив. Вот и все мои соображения по этому поводу.


Остаётся извиниться перед читателем (отнюдь не перед "широким читателем", это немного успокаивает) за то, что я столько времени занимал его внимание собственной персоной. Я руководствовался тем, что у всех нас имеются некоторые общие творческие проблемы, каким бы творчеством и на каком бы уровне мы ни занимались. Читатель, увидевший в добросовестном, надеюсь, описании авторских проблем отражение своих собственных, хотя бы отдалённое, должен отнестись к прочитанному по-деловому, отшелушив наше с ним сходство от наших с ним различий. Ну а читателя, увидевшего здесь сплошное самолюбование, я призываю отнестись к ситуации с юмором и готов искренне посмеяться с ним за компанию над самим собой.


ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие

Раздел 1. Главные книги

"Философия ориентирования"
"Волшебный возок"
"Собрание трехстиший"

Раздел 2. Практическая философия

"Книга без титула", редакция вторая
"Книга без титула и комментарии к ней"
"Внутреннее ориентирование"
"Мысли о психософии", редакция вторая
"Введение в философию ориентирования" (диалоги)
"Основы философии ориентирования"
"Практическая философия ориентирования"
"Разум против рассудка"
"Когда трудно"
"Педагогика первого года", редакция вторая
"Как быть вместе" (вместе с Марией Романушко), редакция вторая
"Понимание целительства", редакция вторая
"Ты - целитель"

Раздел 3. Книги о чувствах

"Чувство любви: его детство, юность и зрелость", редакция вторая
"Чувство дружбы: любовь к ближнему"
"Чувство родства: законы асимметрии"
"Чувство долга: от представлений к поведению"
"Чувство логики: мысль и суждение"
"Чувство прекрасного: путь вглубь"
"Этическое чувство: верх и низ"
"Чувство социальности: человек в человечестве"
"Чувство веры: религиозность и религия"
"Чувство призвания: человек и его судьба"
"Чувства-правители" (любовь, вера, призвание)

Раздел 4. Эссе

"Этюды о непонятном", редакция вторая
"Уо-ао" (цикл эссе), редакция вторая
"Философические сны"
"По-человечески" (цикл эссе)
"Рядом со Вселенной" (цикл эссе)
"Бэпсы и копсы", редакция вторая

Раздел 5. Сказки

"Необычайные сказки"
"Сказки про червячка Игнатия"
"Сказки про Зайчика и Елочку"
"Сказки про девочку А"
"Сказки про Молоток Ток-ток"
"Застольные сказки"

Раздел 6. Стихи и проза

"Стремительный покой" (стихи)
"Избранные трёхстишия"
"Машина Бип" (детские стихи)
"Бог Индра и хряк Ардни" (рассказы), редакция вторая
"Коллекция панацей" (рассказы)
"Таблетки для души" (фантастические рассказы)
"Иные времена" (рассказы о смене эпох)
"Очаг" (вместе с Марией Романушко)
"Менталонавты" (фантастическая повесть)
"Записки молодого человека"
"Ориента" (роман)
"Воины Замысла" (фантастический роман)

Раздел 7. Семейные книги

"Два деда"
"Легенда о родителях"
"Свидание с отцом", редакция вторая
"Память - на память"
"Самое-самое", редакция вторая
"Загляни в детство", редакция вторая

Раздел 8. Заметки, очерки, дневники

"Лектотека"
"Журтим"
"Чем я занимался"
"Дорожник"
"Частная энциклопедия"
"До встречи!" (о людях моей жизни)

Раздел 9. Сборники

"Словарь парадоксальных определений", редакция вторая
"Стихотворная педагогика"
"Сюжетник"
"Биографические ориентиры"

Вместо заключения: "Собрание несочинений", редакция вторая

   
 
  Автор сайта: Ксения Кротова. Автор логотипа (портрета ВК): Мария Романушко. Автор постраничных афоризмов: сам ВК